— Где охрана? — наконец без эмоций спросил он.
— Они придут, — пообещал Торне. — Я понимаю, что тебе не терпится выбраться отсюда. Но пока ещё есть время, выслушай меня. В конце концов, я тебя никогда не обманывал в главном.
Риз не сдержал горькой усмешки.
— Разве?
Торне пожал плечами.
— Айлин действительно в розыске, и её действительно похитили. Официальное руководство Деллери попыталось её убрать, когда они поняли, что она работает над тем, что их не устраивает. Правда, мы её быстро вытащили. В тот же день. Её даже не успели увезти от дома.
— Маски — это разработка официальных Деллери? — Риз всё же решил прояснить некоторые моменты, раз уж его вынуждали к этому разговору.
— Да. Или нет. Это как посмотреть. Маски — всего лишь следствие, случайное ответвление проекта «Ультимы». После истории с видящими работать в этом направлении запретили. Городской совет просто не стал углубляться в то, ради чего всё началось. А там оставалось всего пара шагов и… — Торне покачал головой. — Но всё одномоментно оборвалось. Дело жизни многих людей рухнуло. Каждый пережил это по-своему. Официальное руководство Деллери, которые всегда больше стремились к успешному коммерческому продукту, нежели к смыслу и реальной пользе, в тайне спонсировало маски. Определённым кругам они пришлись по душе, и это принесло немалые деньги компании. Правда, сам понимаешь, чем могут заниматься люди, ищущие способ спрятать лицо. Поэтому не испытываю никаких угрызений совести по поводу того, что мы недавно немного переделали маски под себя, — Торне усмехнулся. — Сначала они просто перестали работать — поэтому на записи похищения ты видел маску. А потом стали все разом показывать лицо Айлин. Может, официальные Деллери однажды и смогут исправить эту ошибку, но она уже подпортила им жизнь, — Торне улыбнулся своим мыслям. — Вспомнить хотя бы того бедолагу, с которым ты столкнулся в торговых рядах.
Риз на мгновение сощурился.
— Значит, в торговых рядах была не Айлин?
— Нет. Официальные Деллери знали, что ты ищешь Айлин, и следили за тобой, пытаясь опередить в поисках и не дать тебе узнать о секретах компании. А в итоге сами же их выдали. Когда мы заставили все маски показывать Айлин…
— «Ультима» тоже запускалась от маски? — перебил его Риз.
Он задумался над тем, что маска должна была показывать Айлин-блондинку, но в торговых рядах он видел вариант, который предлагала «Ультима».
— Да, но она действовала только на видящих. И дело здесь не совсем в маске. Для настоящей «Ультимы» требуется всего лишь небольшой передатчик. В маске он тоже был — остался со старых времён.
— Получается, «рисунок» внутри маски — это работа официальных Деллери? — уточнил Риз, параллельно думая, что у него дома, похоже, спрятаны несколько передатчиков.
— Я бы сказал — это несовершенство их работы. Как я уже упоминал, маски — это побочный продукт «Ультимы». Их технология недоработана, из-за чего требуются «костыли» в виде рисунка. Но ведь официальному руководству Деллери всегда нужно побыстрее и подешевле!
Повисла небольшая пауза, нарушаемая лишь плеском фонтана. Риз нахмурился, вспоминая день в торговых рядах.
— Почему их человек бросил маску? — спросил он, подумав, что тем самым ему в руки буквально отдали доказательство запрещённых проектов.
— Запаниковал. Маску достаточно просто снять, чтобы она перестала работать. С нашим передатчиком всё несколько иначе, но об этом парень, конечно, не знал. Только бросив её, он смог отделаться от образа Айлин. Но зато мы смогли использовать его оплошность в последствии.
— Пригласив на выставку и убив Синон? — Риз не стал скрывать отвращения в голосе.
— Мы её не убивали, — терпеливо возразил Торне. — Она сделала это сама.
— Но вы подвели её к краю, окружив иллюзиями.
— Боюсь, Синон сама была… импульсивной особой.
— Не думаю, что настолько, — Риз вспомнил белых колибри и бокал с кровью. Так кто угодно сошёл бы с ума! — Да и потом, вы не чурались реального физического вреда.
— Только с тобой. Но во всех случаях мы следили, чтобы это не зашло слишком далеко. Тебя очень сложно было убедить отключить защиту. Напрямую о таком не попросишь, не спровоцировав протезы на ответные действия. Деллери не афишировали этого, но они неплохо продумали безопасность своих устройств. Протезы всё записывают. Существует целый ряд формулировок, фраз и их комбинаций, услышав или увидев которые, компьютер тут же отправляет сигнал в компанию. Если в первые годы ещё можно было иносказательно попросить видящего отключить защиту так, чтобы в Деллери ни о чём не узнали, то теперь, после стольких лет обучения системы, это почти невозможно. Поэтому мы поставили на то, что ты примешь решение отключить протезы самостоятельно. Айлин пробовала разные методы: придумывала загадки, оставляла послания, которые привели бы тебя к «Ультиме».
— То есть на кровать подопытного, — поправил его Риз.
— И в этом ты ошибаешься. Мы хотим добровольного сотрудничества. И сейчас я готов ответить на все твои вопросы.
— Добровольно-принудительного, — хмыкнул Риз и откинулся на спинку дивана. — Ну что ж, раз ты сам предлагаешь ответы… Что такое «Ультима»?
— Это от «Ультима Туле». Отдалённая цель, предел. Край света. В название уместилось много смыслов. Помимо очевидных, есть и те, которые заметны только под определённым углом. Один из них — край, граница света. «Ультима» не опирается на него, создавая то, что под солнцем не увидеть. Её мир дальше нашей реальности.
Взгляд Торне задержался на листе папоротника справа от него, по которому проходила граница света и тени. Эдиш задумчиво провёл пальцами по этой линии. Потом снова взглянул на Риза.
— Другой смысл как будто противоречит первому, но, по сути, это одно и то же. Ты знаешь, что аурлинцы понимают выражение «край света», как предел, за которым начинается «земля света»? Или «земля истинного света».
— А я всё думал, как это сочетается с твоей верой, — Риз внимательно наблюдал за выражением лица Торне. — Но вопрос был не в этом. Я уже заметил, что видения, вызываемые «Ультимой», скорее призваны запутать, чем дополнить реальность. Не понимаю, чем это лучше масок. И то, и то — обман. И цели, для которых можно применить «Ультиму», кажутся мне далёкими от пользы обществу или отдельным людям.
Торне слегка наклонил голову набок.
— Я же не просто так спросил тебя вначале, понравилось ли тебе. Что ты испытывал, находясь в том парке?
Риз не ответил. Он не собирался признавать, что в тот момент парк ему и правда понравился. Риз бы очень хотел взглянуть на него ещё раз, но не мог себе этого больше позволить. Он не желал попадать в зависимость от иллюзий.
— Это был именно твой парк, понимаешь? — снова заговорил Торне, так и не дождавшись от него реакции. — Идеальный во всех отношениях. Именно такой, какой бы пришёлся тебе по душе. Искусство всегда было неточным. Оно отражало только вкусы определённой группы людей, и каждый раз находились те, кому предложенный вариант не подходил и не казался красивым. «Ультима» учитывает твои предпочтения. Она показывает именно то, что ты хотел бы видеть. Разве это плохо? Многие могут об этом только мечтать.
Риз медленно покачал головой.
— Я должен видеть реальность… — начал он.
— Должен, — эхом повторил Торне. — Кому? Да и чем это не реальность? «Ультима» ничего не забирает, лишь предлагает улучшенный вариант мира. Когда ты вешаешь на стену картину, ты ведь не испытываешь вину за то, что выбрал её, а не что-то из живописи, которая очень популярна, но тебе не нравится. Если ты утром за окном будешь видеть всё тот же город, но больше соответствующий твоему вкусу — чем это будет отличаться от выбора картины или заставки на столе компьютера?
В этот момент Риз вспомнил сон, в котором осознал ограниченность своего восприятия. Про город, из которого невозможно выбраться, потому что его разум не способен на большее. Как ходил по модифицированному замку в комнате виртуальной реальности, и как оставил дверь открытой, чтобы создать иллюзию «окна» в реальный мир.
